— Некролог. Да, — киваю никому, — Да, я знаю. Я узнала об этом только через две недели, но теперь знаю.

— Жаль, что я не могу позвонить.

— Все в порядке. Все в порядке, Эми. Я благодарна, что ты отправила письмо.

Наступило неловкое молчание.

— Как он? — наконец спросила она, — Как они?

— Он в порядке, — опустил «они».

— Они... причиняют тебе боль?

— Я в порядке. Себастьян в порядке.

— Я знаю, почему они это сделали. Почему мама и папа сделали это, я имею в виду. Они рассказали мне, наконец, после того, как я им надоела. Я знаю, откуда берутся деньги. Я знаю, почему мы делаем ремонт в доме. Почему папа купил новую машину.

Слыша это, мне хочется плакать. Вот чего стоит моя жизнь.

Вещи.

Материальные вещи.

— Меня даже зачислили в школу Святого Джо.

— О, Эми, это здорово, — мое сердце замирает, и оптимизм в моем голосе вынужденный. Она должна это услышать.

— Нет, Хелена, это не так. Ты платишь за это... кожей.

Я не могу удержаться от фырканья, и она это слышит.

— Я ухожу. Я не буду частью этого, — говорит она.

— Это могла быть ты, Эми.

— И ты бы осталась? Зная правду?

— Нет, — мне не нужно обдумывать свой ответ. Я знаю, что не осталась бы.

— Кроме того, я знала, что это будешь ты. Как только он увидел тебя, я поняла это. Это было в его глазах. Это была только ты, Хелена.

Почему ее слова заставляют меня остановиться?

Стук в мою дверь, и Грегори заглядывает внутрь, постукивает по часам, и я снова оказываюсь в настоящем.

— У меня мало времени на разговоры, Эми.

— Тебе нужно идти?

Я киваю, хотя знаю, что она этого не видит: — Только, пожалуйста, не делай ничего необдуманного. Возьми деньги и иди в школу. Ты все равно будешь вдали от дома, от них. Это важно. Ты должна думать о своем будущем.

— Я не могу этого сделать, Хелена. Кроме того, что насчет твоего будущего? Что будет с тобой потом? То же самое, что случилось с тетей Либби или даже с тетей Хеленой?

— Тетя Хелена была в порядке.

— Она не была в порядке. Не совсем.

Я думаю о том, что Себастьян сказал о ней, о том, что она была не вся, не к концу. Я думаю о том, что с ней случилось. О кольце на моем пальце.

— Что ты будешь делать иначе, Эми, если не пойдешь в школу?

— Жить честно. Кроме того, я не говорила, что не буду ходить в школу. Я просто не пойду на таких условиях. Это кровавые деньги, Хелена, как бы ты ни говорила, что он для тебя хорош, — слышу, как она фыркает, и понимаю, что она пытается скрыть слезы.

— Время, — Грегори входит в комнату.

— Эми, — начинаю я.

Грегори протягивает руку.

— Могу я позвонить тебе еще раз? — спрашивает она, — Я сохраню номер.

Я смотрю на Грегори и понимаю, в чем подвох. Теперь у него будет доступ к единственному человеку, которому я решила позвонить, к единственной сестре, с которой я близка.

И, возможно, он решит забрать свою собственную девушку Уиллоу.

— Удали его, Эми. И заблокируй его. Я найду другой способ позвонить тебе.

Грегори смотрит на меня, выражение его лица не поддается прочтению. Не сердитое, просто ровное.

— Хелена...

Но она прерывается, потому что он берет телефон и отключается. Он убирает его в карман.

— Кто такая Эми?

Я пытаюсь взять телефон обратно: — Отдай мне его, — я хочу удалить его историю, удалить ее номер. Не то чтобы это имело значение. Он знает, что это Эми. Он найдет способ получить к ней доступ, если это то, чего он хочет.

Он легко ловит мою руку.

— Как ты думаешь, что именно я собираюсь делать с номером? Позвоню ей? Приглашу ее на свидание? Или ты боишься, что я возьму свою собственную девушку Уиллоу?

— Она не твоя. Ты не можешь прикасаться к ней. Я убью тебя, если ты ее тронешь!

— Убьешь меня? — Он делает паузу, притворяется обиженным, — Я всего лишь оказал тебе любезность. Я больше не совершу такой ошибки, — он поворачивается, чтобы уйти.

— Подожди.

Он останавливается.

— Я благодарна. Я просто...

Он снова поворачивается ко мне.

— Ты не собираешься ничего с ней делать, — я не знаю, вопрос это или констатация факта, или что.

— Я рад, что ты смогла поговорить с ней, Хелена, — говорит он, вместо того чтобы ответить на мой вопрос.

— Могу ли я позвонить ей снова в ближайшее время?

— Посмотрим. Иди, приведи себя в порядок.

С этими словами он выходит из моей комнаты, а я остаюсь смотреть на дверь, смущенная его мотивами, беспокоясь за сестру и не любя эту новую тайну между мной и Грегори.

Шестнадцатая глава

Себастьян

— Ты бодр, — говорю я Грегори, пока он копается во второй порции макарон.

— Я всегда бодр, — отвечает он, — Это ты задумчивый. Тебе следует быть посветлее, брат.

Обычно он такой же бодрый, как Люсинда, а Хелена тише, чем обычно, изучает моего брата, когда он не изучает ее. Я почти вижу, как работают шестеренки ее ума.

— Что ты сегодня делала, Хелена?

Грегори откусывает последний кусочек, кладет свою посуду по диагонали на тарелку и откидывается назад, вытирая рот и наблюдая за Хеленой.

— Просто немного погуляла. Плавала и читала.

— Как твое колено? — спрашивает Грегори.

— Все в порядке, — Хелена краснеет.

— Что случилось с твоим коленом? —спрашиваю я.

— Ничего. Я просто упала и поцарапала его. Оно выглядело хуже, чем когда ты его видел, — говорит она, направляя последнюю фразу на Грега.

— Как твоя сестра? — спрашиваю я.

Хелена кашляет, подавившись кусочком, который она только что проглотила, и роняет вилку. Она прикрывает рот салфеткой.

Когда приступ кашля проходит, она отодвигает стул, чтобы поднять вилку.

— Оставьте это, — говорю я.

Она выпрямляется, когда девушка подходит, чтобы заменить вилку на новую.

Я не спеша проглатываю еду. Чего я ожидал от этого теста? Думал ли я, что она скажет мне? Нет. Не думал. Может быть, я надеялся, что она скажет. Но это нечто большее.

Я смотрю на своего брата, который наблюдает за ней. Мне не нравится, как он наблюдает за ней, но я должен быть осторожным и взвешенным.

Хелена ждет моей реакции. Я пережевываю еще один кусочек еды, прежде чем перевести взгляд на нее.

— Этот звонок, должно быть, был более важной частью вашего дня, чем прогулка. Это вылетело у вас из головы?

Она переводит взгляд на Грегори, затем снова на меня: — Ты знал?

— Я попросил Грегори дать вам телефон, чтобы позвонить, — отвечаю я ей.

— Это была проверка? спрашивает она.

Я пожимаю плечом.

— Только для меня или для него тоже?

— О, это было и для меня тоже, Хелена. Не сомневайся, — говорит Грегори.

Хелена отодвигает свой стул. Встает: — Ну, тогда я должна тебя поблагодарить.

— Садись.

— С меня хватит. Мне не нравится, когда со мной играют.

Она проходит мимо моего кресла, но я хватаю ее за запястье и отодвигаю кресло, чтобы усадить ее к себе на колени.

Грегори встает, на мгновение исчезает внутри, я предполагаю, чтобы уволить персонал. Он возвращается и снова занимает свое место, широко улыбаясь.

Я держу запястья Хелену в своих руках позади нее.

— Когда я говорю «сидеть», ты сидишь, — говорю я ей.

Она ничего не говорит в ответ, но немного ерзает. Она не сдвинется с места, пока я не разрешу. Она тоже это знает. И я знаю, что ей это нравится. Интересно, есть ли в этом безопасность для нее? Интересно, знает ли она, может быть, на подсознательном уровне, что со мной она в безопасности, даже когда я наказываю ее.

— Что Эми хотела сказать? — спрашиваю я у ее шеи.

Грегори скрещивает одну лодыжку над другим коленом и пьет последнее вино. Он подмигивает Хелене.

— Почему ты не сказал мне, что ты просто мальчик на побегушках у своего брата? — спрашивает она его.

Я вижу, что его это задевает.